Прикладная некромантия - Страница 2

Первым от подушки оторвал сонную помятую физиономию Ремуальд, лучший студент курса и староста нашей четвертой группы. Каштановые волосы торчали «ежиком» в разные стороны, на лице отпечатались складки ткани, глаза — мутно-зеленые, толком не продранные, но взгляд уже довольно осмысленный для человека, который спал всего четыре с половиной часа. Поднявшись с кровати, Рем тут же осчастливил пинком Анджея, непредусмотрительно повернувшегося лицом к стене и тем самым оставившего задницу без защиты. Тот неуклюже дернулся, перекатился на кровати и грохнулся на пол, помянув при этом всю свою родню и отдельных Ремовых родственников.

Едва нарисовалась наша троица, коридоры сразу опустели. Обычная история. Студенты других факультетов, завидев некромантов, шарахались в сторону, суеверно сплевывали через плечо и исчезали различными способами. Представляю, какое впечатление производит толпа худых, неестественно бледных, одетых во все черное парней. Однако черное мы носили потому, что цвет немаркий и одежду проще стирать (лучше и не пытаться вообразить, в чем может испачкаться некромант во время практических занятий), а худыми и бледными были от постоянного недосыпания и недоедания. По ночам частенько приходится учиться, а мало едим мы исключительно из разумных соображений. Любой студент, обучающийся на нашем факультете, знает, что лучше не принимать пищу перед лекциями, перед семинарами, перед практикумами и перед подготовкой домашнего задания. Все равно в желудке ничего не удержится. Так что нормально питаться удается крайне редко. Мы исходим из объективных причин, а не из пристрастия к мрачной кладбищенской эстетике. Любой светлый маг после недели активных ночных упражнений будет выглядеть точно так же, если не хуже. Мы-то уже привычные и в обморок падать перестали уже на первом курсе, а если и падаем иногда, то из-за переутомления, а не от ужаса, как некоторые чистоплюй. Был у нас как-то совместный практикум по упокаиванию, так большинство студентов из группы светлых боевых магов полегли в неравном бою с тошнотой. Остальные картинно свалилась без чувств. Слабаки.

Надо сказать, что все нелюди, кроме темных эльфов, являются приверженцами Света и не желают обучаться темной магии в принципе, а темные эльфы сторонятся межрасовых учебных заведений вроде нашего.

— Счастливый ты, Эльдан, — вздохнул Анджей, убирая с лица светлую гриву, которую давно пора было укоротить. — Ты хоть высыпаться более-менее успеваешь. Хорошо быть эльфом.

На самом деле не высыпался я точно так же, как и остальные. Запас прочности Перворожденных я исчерпал еще на первом курсе. С тех пор страдаю наряду со всеми, просто не считаю нужным об этом сообщать.

— Ты лучше представь, как кривят рожи мои многочисленные родственники, когда я упоминаю о своем месте учебы, — весело фыркнул я. — Сразу осознаешь, что принадлежать к Перворожденным — это не такая уж и радость.

— И я их вполне понимаю, — отозвался Рем. — Светлый эльф-некромант, да еще и принц, — просто нонсенс.

Это точно. Эльфы, что светлые, что темные, совершенно не обладают способностями к некромантии. То ли магический узор изначально идет с каким-то дефектом, то ли покровительствующий нам Светлый Единорог что-то учудил, но эльфы не только не умеют пользоваться магией смерти, но вообще имеют со смертью странные отношения: не разупокоиваются, не зомбифицируются, вирусы оборотничества и вампиризма их тоже не берут. Разве что в качестве жертвы для какого-нибудь ритуала сгодятся, да и то не для всякого. Поговаривают, будто эльфы, которых угораздило по какой-то глупой случайности умереть, даже перерождаются по-особенному, но точные сведения по данному вопросу отсутствуют.

— Первым подобным нонсенсом была моя мама, так что я пошел по проторенной дорожке, — беззаботно отмахнулся я, скрывая приступ раздражения.

Сказать по совести, мне порядком надоело постоянное изумление окружающих относительно моей специализации и места обучения. Вообще-то приличный светлый эльф королевского рода должен обучаться серьезным наукам у себя на родине и негодовать при одном упоминании о Тьме. Увы, приличный эльфийский принц из меня не получился. Дед по отцовской линии говорит, что все дело в дурном влиянии моей бабки, принцессы Гиры, которая в свое время тоже обучалась магии смерти, причем в той же самой Академии, где сейчас грызу гранит науки я. Бабушка обычно коротко, но доходчиво объясняет деду, куда он может засунуть свои инсинуации. Ее королевское высочество принцесса Гира, супруга наследного принца Нимлоссэ, вообще умеет доходчиво доносить до оппонента свою точку зрения в максимально некорректных выражениях, а спорить с женщиной, которая способна поднять всех покойников в радиусе четырех лиг, мало кто решается. Это, знаете ли, чревато летальным исходом.

Однако браку моих родителей бабушка противилась изо всех своих немалых сил. Но вряд ли кто-то справится с влюбленными, если оба молоды и, как следствие, глупы. Мама, принцесса Мириэль, вышла замуж, как того и желала, а в итоге оказалось, что права была все же бабушка… Семейное счастье родителей продлилось недолго, по крайней мере, я его уже точно не застал. Наследный принц Эриан мало интересовался женой и сыном. О том, что этот высокомерный эльф — мой отец, вспоминали исключительно на официальных мероприятиях, а в остальные дни мое воспитание было уделом матери и орды учителей. Фактически отцом я мог считать Айаллэ, лесного демона, когда-то принесшего принцессе Мириэль клятву служения. Похоже, чувства Айаллэ были сильными и имели мало общего с уважением к королевской особе. Только этим я могу объяснить ту беспрестанную заботу, которой окружал меня демон все эти годы. Да, он любил мою мать, но как истинный рыцарь никогда не давал повода для подозрений в непочтительности. А принцесса Мириэль, на свою беду, блюла честь.